Перейти к содержимому

Всё плохо — или Красная Поляна в разгар лета

Июльские тезисы снегодосочного идеолога. По мотивам поездки в посёлок Красная Поляна, в разгар лета.

Друг мой! Друг мой! Я очень и очень болен.
Сергей Есенин

Господа! Мне сложно и даже, в некоторой степени, больно писать эти строки. Но настало время взглянуть правде в глаза. Хватит успокаивать себя сентенциями типа "снег это мёртвая вода". Достаточно лицемерия. Человек, видевший то, что видел автор этих строк, никогда в жизни более не поверит этим насквозь лживым словам. Кто из вас бывал на склонах Поляны в разгаре лета? Полагаю, никто. Иначе не объяснить ваши оптимизм, улыбки и беззаботность. Видевший июльскую трагедию Красной Поляны, уж вряд ли оправится от подобного удара. Нужны недели, чтобы прошёл посттравматический шок. И когда возвращается способность чувствовать - что за мысли гнездятся в воспалённом отбитом мозгу отринутого бордера? О чём думает выброшенный на пустынный песок летнего пляжа одинокий кит снежных морей? Каков тот морфин мечтаний, что позволяет забыться тяжким сном в океане жаркой боли под целлулоидным дыханием сплита? Нет мыслей. Нет чаяний. И нет надежд. Единственное, в чём остаётся уверенность - вода это мёртвый снег. Без вариантов.

Вероятно, кто-то из вас, читая эти строки, пытается сохранить взлелеянные иллюзии о преходящести времён года. Оставьте, господа, ваши вздорные попытки. Всё кончено. Я видел это своими глазами. И я говорю вам - всё кончено. Не каждый из вас смог бы выдержать зрелище, представшее перед моими глазами в июле 2005 года на так называемом "горнолыжном курорте" Красная поляна. Только благодаря многочисленным регулярным ударам угловатыми частями головы о снежный наст, от которых притупилась эмоциональная составляющая мозга, мне удалось оставаться в сознании на всём протяжении разыгравшегося фарса. До сих пор затрудняюсь дать название увиденному. Пошлый спектакль, отвратительное фарисейство, неприкрытое лицемерие - вот самое деликатное описание атмосферы, в которой я оказался.

Вам мнится преувеличение в моих словах? Отнюдь. Кто из вас дёргал закрытую дверь "Мюнхена" в два часа пополудни? И ещё раз, не веря, и ещё? Тянул изо всех сил в абсолютной растерянности, царапался в запертое стекло забытым котёнком, в страхе уговаривая самого себя - нет, нет, нет. И в момент безжалостного отчаяния, когда психика готова капитулировать, кто из вас понимал - не откроют. Не пустят. Некому. Кто из вас, друзья?

Когда в соседнем киоске обнаружилась хозяйка "Мюнха", её слова прозвучали эпитафией надежде - ты сегодня первый, кто подошёл к двери. Лучше бы она не открывала. Пустой зал этого бордерского госпиталя - страшнее, чем "Роснефть" без вареников. И далее на каждом шагу. Чего стоил один только "продавец полётов". Загадочным напёрсточником он зашёл на бреющем со стороны солнца, опасаясь очереди в фюзеляж, и без предисловий предложил все возможные скидки, гарантию на катарсис и бонусную бомбёжку Турции. Со своим никчёмным парапланом, он был хозяином положения, словно не замечая:

  1. моей специальной бордерской шапки;
  2. ног, расставленных на 10\30;
  3. силы духа.

Какое демонстративное пренебрежение! Я впервые чувствовал себя бесправным снегодосочником в абсолютно чужом мире.

Пустая гостиница, смеющиеся лотошницы, сытые и пьяные туристы, съевшие нашу бордерскую еду и выпившие наши бордерские коньяки. Канатчики, забывшие как продавать поджопники, накрахмаленные официанты, клюющие печень клиента, "фабрика звёзд", истязающая слух. И развязкой дня — ночь без единого звука за окном.

Кто из вас, друзья, может представить — ночью, в Поляне, нормальному здоровому человеку не с кем поговорить о резаных дугах? Я пережил такую ночь. Она отмечена особым цинизмом — единственный сторож "Альпики" не то что не бордер ... Он даже не лыжник!

На следующий день я отправился вверх. Мне не следовало...

Пласты почерневшего фирна навсегда останутся лежать на моей маленькой бордерской душе грязными мраморными надгробиями. Беспечный смех беспардонных туристов на четвёртой очереди прожигал барабанные перепонки, оплавляя разум. Они носились со своими "мыльницами" там, где полгода назад мы трепетно трещали крепами, оставляя в снегу ямки правильной округлой формы. Они носились, словно исчадия ада, нарочно не видя:

  1. моего безупречно сгруппировавшегося тела;
  2. передней ноги впереди задней;
  3. высоты помыслов.

Какой нечеловеческий цинизм. Вертеть в руках наши цветочки, показывать пальцем на наш ратрак и не знать — что такое целина.

Кого, вы думаете, мне удалось встретить на спуске, у самого начала первой очереди? Оркестр, исполняющий траурные марши на водопроводных трубах? Почётный караул, трижды залпнувший грязными фонтанами воды из снежных пушек? Катафалк и кремацию за счёт О'Нейла? Господа, даже в самых безнадёжных ситуациях, я - верил. Верьте и вы. Мне повстречался человек со снегодоской в руке ... С настоящим сновбоардингом. Да, да, да. Также как и вы, я был оглушён, ошарашен и счастлив. Но лишь на секунду. Я кричал, размахивал конечностями и другими бордерскими органами, шутил, пел, танцевал, смеялся и брызгал слюной так, "что вокруг его рта образовалась маленькая радуга". Произносил тантры, выкидывал мантры и бубнил заклинания типа "на метео?". Тщетно ...

Он не ответил. Проехал мимо, не взглянув. Лишь между нашими креслами сверкнула едва заметная молния и запахло озоном. Это был Он - Хитрый Лыжник. Он вёз нашу доску на заклание. Чтобы сделать из деревянной сердцевины щепочки для ритуального костра, а из пластикового верха - сигнальные дымовушки другим Хитрым. А наш стальной кант они приделают в своим лыжам. И всё. Он знал, что мне не выдержать этого последнего удара. Так и случилось.

Закрывшись в номере "Мюнхена", раздавленным, растоптанным и разбитым, я стал плакать. Когда слёзы иссякли, пил пиво и снова плакал. Звал спасателей. Никто не приходил. И я снова пил пиво ... Так прошли годы. И теперь я говорю вам - хватит! Сезон не должен заканчиваться. Ожидание снега - вульгарность. Закрытие сезона - анахронизм. Занятия серфингом - жалкий самообман. Попытки замены девственной желтизны нашего снега посещением платных туалетов - крайняя степень нравственного разложения. Остановитесь!

Сегодня прогрессивные бордеры поставлены на грань вымирания. Страшную грань. Наши ботинки покрыты пылью, наши носки лежат в шкафу и не пахнут, наши задницы не отбиты. Если мы не вырвемся из этого порочного круга сейчас - нам уже никогда не поймать ни заднего, ни переднего канта. Близок трагичный финал. И я призываю вас - сплотимся, Братья и Сёстры. Нам следует немедленно отсовокупиться от всех мирских благ и отринуть все варианты подмены ценностей. Любые доски, кроме снежных - профанация. Теперь мы обязаны:

  1. объявить зиму бесконечной;
  2. требовать политического убежища в Чили в мае и назад в ноябре - бесплатно;
  3. запретить веселье, если снега недостаточно;
  4. считать плюсовые температуры преступлением против человечности;
  5. вызывать спасателей при первых признаках появления воды где бы то ни было.

И последнее. ПроНоСки - спорт сильных и одиноких райдеров. Будьте готовы к отсутствию союзников и поклонниц. Нам не снискать медалей и аплодисментов. Не заработать признания. Но ... когда за спиной вы услышите смех довольного жизнью Хитрого Лыжника, знайте - он едет вниз. К горячей воде, шашлыкам и сексу через презерватив. А наша дорога ведёт вверх. К небесам. Что всегда неизмеримо трудней. Потому что мы - Снежные Бордеры. Банзай.

Красная Поляна в разгар лета

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *