Перейти к содержимому

Фотограф с ящиком

Женька всегда приводила домой встреченных на улице молодых людей. Покормить, показать родне... мало ли.

И вот, года три назад она привела Рона.

Вид у неё был хитрый. А Рон был... как Рон — как и другие молодые люди до него. Только после ужина, он развязал здоровенную папку, торжественно принесённую Женькой из их спальни, и начал вынимать из неё фотографии. Напечатанные, как позже выяснилось, без участия компьютера. Фотографии, которые даже тогда, вечером, при искуственном освещении, вызывали совершенно нереальное ощущение. Точнее, реальное ощущение присутствия. Всё это были пейзажи, размером 30х40 дюймов (75х100см.) Было их в папке штук тридцать. Посмотрели мы фотографии, и Рон их убрал на место, перекладывая калькой. А после рассказал нам вкратце — как он их делает, эти фотографии. И я ещё тогда подумал — вот история для D3! Но, как всегда, решил отложить на завтра, а потом на неделю, а потом Рон с Женькой умотали...

А когда я всё–таки набрался духу, я вдруг понял, что беллетристику здесь не любят, а детали я позабыл. Но вот, три года спустя Рон с Женькой снова очутились в городе — на свадьбе Женькиной сестры. Тут уж я Рона попросил отойти, и мы отошли подальше от свадьбы, уселись под кустом, и он мне всё рассказал.


Итак... Рон снимает свои фотографии, пользуясь большим деревянным ящиком.

Кстати — вот его сайт, пока я не забыл — сайт на английском, да и мало с него толку. Роновые работы совершенно не смотрятся в цифре — их надо видеть вживую.

Так я про ящик... Деревянный ящик, передняя стенка которого — это доска с объективом. А если вам надо сменить объектив — меняется вся стенка. К ящику приделана чёрная ткань, которой покрывается голова фотографа. И вставляется в него пластинка размером 8х10 дюймов (20х25 см.) Но это только тогда, когда Рон видит именно то, что хочет запечатлеть. А до этого он смотрит без пластинки, накрывшись тканью, и решает — надо оно ему или нет. Смотреть можно двумя глазами. Изображение, правда, перевёрнутое и задом наперёд. Но он терпит. Только перед тем, как вставить эту свою пластинку (Fuji Velvia50) он исхитряется, выворачивает голову макушкой книзу и глядит один последний раз. А потом пластинку вставил и щёлк!

фотопластины Фуджи Фильм

Коробка с фотографическими пластинами

Не знаю как вы, а я за одну поездку в отпуск щёлкаю пару тысяч раз. Но я не фотограф. Рон за все 22 года занятий фотографией щёлкнул около десяти тысяч раз. Из них — примерно треть на нынешнем аппарате. До нынешнего аппарата был другой, и в него вставлялась пластинка 4х5 дюймов (10х12.5 см.). А первые два года Рон снимал на 35мм. плёнку. И с самого начала он работал в цвете. На данный момент, похоже, уже очевидно, что я совершенно не знал с чего мне начать этот опус. И я начал его с Женьки — она тоже имеет отношение к Рону.

Теперь мне кажется — лучше по порядку?

Рон начал фотографировать поздно — в 19 лет. Он родился и вырос в Британской Колумбии (самая западная провинция Канады), после школы устроился работать на завод, производящий запасные части для автомобилей. Это была неплохая работа — платили много, он был членом профсоюза... Устроил его туда старший брат. Сам Рон был не в восторге от штамповки бамперов и дверных ручек. Но семья была счастлива — парень зарабатывает, по улице не шатается... Кстати об улице — Рон из Уистлера (Whistler, BC), а там, как и везде в Британской Колумбии, потрясающе красивые места.

Контраст между интерьером цеха и пейзажами вокруг был так велик, что Рон не выдержал и купил себе фотоаппарат. И начал снимать окрестности как угорелый. Снимал, отдавал проявлять. В те времена, цветную плёнку Кодак (Kodachrome), по словам Рона, было невозможно довести до ума в домашних условиях. И Рон относил её в магазин, а оттуда её отсылали в Кодак, и присылали ему проявленную плёнку и отпечатки. Рон смотрел на готовые фотографии, сравнивал с оригиналом и был несчастлив. Я бы наверное бросил это дело к едрене фене, но Рон был упрям. Он набрал книжек по фотографии и начал учиться. За завтраком, во время обеденного перерыва, каждый раз когда ломался его пресс, по вечерам, по выходным, он читал книжки по фотографии. Ходил в библиотеку, рассматривал альбомы, сравнивал технику.

Своими учителями Рон считает Анселя Адамса (Ansel Adams), Дэвида Мюнча (David Muench) и Галена Роуэлла (Galen Rowell). И он не ограничивался рассматриванием альбомов. Сфотографировав что–то и не получив ожидаемого по книжке результата, Рон набирался наглости, брал и звонил автору и спрашивал — что по его, автора, мнению он сделал не так. Удивительно, говорит Рон, но вопреки всеобщему мнению, наряду с посылами нахер, случались и ценнейшие ответы и даже консультации.

Так прошло шесть лет. Рону врезало 25. Он поцеловал на прощание свой пресс, получил рассчёт на заводе, купил подержанный Гольф, убрал из него все сиденья кроме водительского, образовавшееся место наполнил фотокамерой (это была уже деревянная, под пластинку 4х5 дюймов), спальником, палаткой и едой, и рванул через всю Канаду. На тот момент он уже продал один снимок за 150 долларов. Это был пейзаж окрестностей Уистлера, сделанный на той самой деревянной камере с пластинкой 4х5 дюймов, и отпечатанный на бумаге Сибахром. Снимок был размером 15х20 дюймов и купили его на выставке, где помимо Рона выставлялось ещё десятка два начинающих дарований.

Сделаю маленькое отступление про Сибахром. По ссылке — на английском, довольно много. Но вкратце — то, что впечатлило меня лично — Сибахром этот сделан из пластика и на нём 13 слоёв эмульсии. Эмульсии не простые, а Азо. Впечатлило меня не число слоёв, конечно, а результат. Но не буду об этом — словами–то не опишешь. Да, ещё одна полезная деталь — Сибахром живуч необычайно. Его архивная жизнь — 500 лет. А на выставке — под светом — лет 50–70. Это без изменений.

Итак, Рон шпарил по Канаде, останавливался в местах, где ему нравилось и фотографировал. Я там выше про щёлканье говорил, так вот, чтобы раз щёлкнуть, у Рона меньше дня не уходило. А есть в его коллекции снимки, где щёлканью предшествовала неделя подготовки. Например вот эта фотография потребовала трёх подходов и недели времени в течении полугода.

фотография на фотопластину

Озеро Супериор (Lake Superior)

Сделана она на озере Супериор, что в Онтарио, и место понравилось Рону сразу. Но поглядев через фотоаппарат, он решил, что свет не тот. И уехал. Благо от дороги было всего полчаса ходу. Было начало весны. Потом, в середине лета, он приехал туда ещё раз и снова ему не понравился свет — был яркий, солнечный день. Третий визит состоялся ближе к осени. Был пасмурный день и с неба сыпала мельчайшая водяная пыль. Рон поприкладывался к своему ящику, и наконец встроил туда пластинку и щёлкнул. С выдержкой в одну минуту. Если бы только вы видели отпечаток... Но эта фотография была сделана сравнительно недавно — 9 лет назад. И печатал её уже мастер Уайльдер — о нём позже.

В общем ехал Рон себе по Канаде и фотографировал. Останавливался у людей, работал за постой, иногда и денег давали. Так, за два года он проехал всю Канаду от берега до берега. Печатал он тогда свои фотографии где придётся. То есть печатал всегда на Сибахроме, но постоянного места ещё у него не было. Продавались фотографии туго, все деньги уходили на бумагу и печать, и выглядел Рон стройнягой, потому, что от избытка жратвы не страдал. Но духом не падал. Так прошло ещё пять лет — разъезды, походы, бывало что и трёх–дневные, с камерой и рюкзаком, редкий щёлк и дальше, в дорогу. Раз в год набирался сил и устраивал выставки.

Тем временем на мир профессионального фото неудержимо обрушивалась цифра. Кому плохо, а Рону хорошо. Благодаря массовому переходу профессионалов на цифоровую печать, некий Майкл Уайльдер, прежде весьма занятый мужчина, остался без работы. На улице стоял 2004 год. Рон окучивал Ванкувер, и надо же было такому случиться, что и Майкл Уайльдер случился в Ванкувере одновременно с Роном, и они встретились.

Это была судьба. Это была любовь с первого взгляда. Ну нет, не с первого. Рон прекрасно знал работы Майкла, и иначе как "мастер Уайльдер" его не называл. Мастер Уайльдер занимался фотопечатью. На его сайте вывешен список фотографов с которыми он работал и даже я, далёкий от фотографии человек, узнал там пару имён. Именно мастер Уайльдер печатал для Рона, с 2004 года, все его фотографии, на здоровенных листах Сибахрома. А когда в 2011 году Сибахром перестали выпускать, Рон купил последние 1500 листов и держит их теперь у мастера Уайльдера в холодильнике.

Рон нынче забурел. Три года назад он сделал выставку у нас в Монреале — тогда его Женька и привела домой. На этой выставке у него купили 20 фотографий, и дешевле четырёх тысяч долларов ни одной не было. Рон делает 31 копию с каждого снимка. 25 из них он продаёт, причём каждые последующие пять — дороже чем предыдущие. А последние пять — каждая дороже предыдущей. Пять копий он оставляет себе, и одну копию оставляет себе мастер Уайльдер. Сейчас Рон ищет клиента, который купил бы у него всю его коллекцию из 50 фото (да, уважаемые дамы и господа, все эти 22 года — и всего 50 окончательных фотографий. ) и есть у меня чувство, что он его найдёт.

В конце нашей беседы я спросил Рона — пользовался ли он хоть когда–нибудь, цифровым аппаратом, и он сказал, что за исключением смартфона — никогда.

— I am going into the future backwards! — сказал он. Иду, значит, в будущее, пятясь.